ГЕНЕРАЛ - СОЛДАТ ТРЁХ АРМИЙ (Роман Ягель)

Михаил Ринский
ГЕНЕРАЛ – СОЛДАТ ТРЁХ АРМИЙ
В конце марта 2008 года на очередном съезде Союза воинов и партизан-инвалидов войны с нацистами президентом Союза избран генерал Армии обороны Израиля, воевавший в армиях трёх стран, Роман Ягель. «Наш генерал», - называют его ветераны Второй мировой, и он считает это звание одной из высших своих наград. Внук раввина, сын солдата, прославленный генерал и чувствует себя, и воспринимается непринуждённо и в среде рядовых, и на приёмах у первых лиц государств в Иерусалиме и Москве, в Варшаве и Берлине.
« Тяжело быть евреем, но интересно!»
Роман Ягель.
Дед Романа был раввином в местечковом городке Бирче, в Галиции, - через полвека именно в этих краях Бандера вознамерится создать «самостийную Украину», а в конце 19-го века Галиция была ещё на стыке России и Австро-Венгрии. Один из сыновей раввина Риттера, Давид, станет старшим сержантом, командиром взвода армии Австро-Венгрии, но не патриотом этой империи. Когда во время его краткосрочного отпуска в Бирче местные мужики пошли громить и убивать «жидов», сержант Давид Риттер во главе собранной им группы евреев встал с оружием в руках на их пути. И выстрелил, и погромщики отступили. Именно надеясь, как и многие евреи, на национально-культурную автономию для своего народа, Давид Риттер, уволившись из армии австрияков, нелегально принимал участие в обучении подпольных польских отрядов Пилсудского. Отец, Давид Риттер
После смерти первой жены, оставившей Давиду троих детей, он вторично женился на Дороте Насен из местечка Ягелло, которая прибавила ещё дюжину детишек общих. Роман Риттер родился 1 мая 1922 года, и именно в память о родине он примет в Израиле фамилию Ягель. Давид в период становления независимой Польши ещё служил в Польской армии, затем уволился, и в 1928 года Дорота с детьми приехала к мужу в Бирчу, где у него уже было хозяйство. Дом в Бирче небольшой, детей много, и всё прибавлялись. Дети спали в два яруса, жили бедно, в тесноте, но в чистоте, которую Дорота поддерживала в доме. Одежда старших аккуратно приводилась в порядок и передавалась младшим. Соседи обращали внимание на опрятность детей Дороты. Но трудно было родителям, и подросшие дети покидали семью. В 1935 году, окончив 7 классов, 13-летний Роман пошёл пешком в Краков, нашёл там кузена Менделя Риттера, двоюродного брата по отцу, служившего в банке. Тот его устроил в обучение к скорняку, у которого Роман жил, работал и учился в вечерней гимназии. К этому времени в Кракове уже жила и работала медсестрой Сара, сводная сестра Романа.
В сентябре 1939 года Германия «блицкригом» оккупировала Польшу. Роман в числе многих других оказался в гетто местечка Ланцут, всего километрах в 30-ти от Бирчи, но Ланцут – по западную, а Бирча – по восточную сторону реки Сан. 30 евреев, в том числе Романа, немцы отобрали для обслуживания конюшен их воинской части. Когда Красная армия вступила в Западную Украину и река Сан стала пограничной, Роман Риттер с другом Ициком Бренером решают бежать из плена. В той обстановке такой побег был настоящим подвигом, первым в жизни Романа, но далеко не последним. Юноши нелегально переправляются через реку Сан и приходят в Бирчу. Между прочим, Ицик Бренер сейчас – полковник Польской армии Игнаций Бронецки… С друзьями. Роман - справа. Поляк Казимеш Хес(в центре) станет партизаном, украинец Слабомир Дымкевич (слева) - нацистом, пособником гестапо.
В новых условиях советской власти Роман окончил курсы заготовителей и работал заведующим приёмным пунктом сельхозпродуктов в Бирче. Со стороны советских властей были и преследования, и аресты, но семьи Риттеров они не коснулись. Брат Ехиель, на год старше Романа, должен был идти в Красную армию в 1940 году. Роман предложил пойти служить за брата: романтичному юноше нравилась армейская стихия. Риттеры были знакомы с командиром местного погранотряда, и в мае 1940 года Роман стал красноармейцем. Его направили в сержантскую школу в Перемышле, а по окончании – на пограничный пункт в Ольшанах, где Роман одновременно был и переводчиком: много беженцев из Польши проходило через их заставу. На погранпункте советские и немецкие пограничники вели проверку в контакте.
Однажды был такой случай. 12 евреев переплыли реку Сан на лодке. Немец схватил одного из них за бороду и буквально вырвал клок. Роман с размаху ударил нациста винтовкой. Его посадили на гауптвахту. Затем на пропускной пункт не вернули, а определили в караул штаба в Перемышле. Там держали евреев-беженцев – проверяли, многих отправляли в северные и сибирские лагеря. И здесь Роман совершил отчаянно смелый поступок, снова заступившись, как в своё время его отец, за единоверцев: он как бы невзначай оставил незапертой дверь, и заключённые разбежались. Чем это ему грозило – известно, но, по счастью, доказать, что виновен именно Роман, не смогли. Со временем его вернули на границу, в Ольшаны. Бирча. Бывший дом бабушки. !998 год.
В ночь на 22 июня 1941 года на погранпункте в Ольшанах командиру доложили, что немцы спускаются и садятся в лодки для переправы через реку. Но был приказ свыше – не поддаваться на провокации, не стрелять. Гитлеровцы уже бомбили города Украины и Белоруссии, но на заставе об этом ещё не знали. Командир решил по своей инициативе дать отпор – и тут же был арестован особистами. Продержались до десяти часов утра, но силы были неравные, отступили к Перемышлю. Здесь в уличном рукопашном бою Роман был легко ранен в ногу, но немца убил. Остался в строю.
При отступлении в сторону Львова погранотряду то и дело приходилось принимать бой то с догнавшими подразделениями противника, то с десантниками. И снова в рукопашной схватке Роман был ранен в голову. Вынужден был отстать, а потом, придя в себя, лесом дошёл до Бережан, там нашёл свой отряд. По счастью, на станции оказался бронепоезд. На нём удалось прорваться из окружения. Сопротивление Красной армии становилось всё организованнее, но отступление продолжалось. В Житомире отряд, по приказу сверху, взорвал сахарный и кожевенный заводы, чтобы не оставлять врагу. Но и тут немцы уже были в тылу, и командир приказал, рассредоточившись на группы, уходить в сторону Киева. Группа Романа, благодаря его находчивости, доехала до Киева на попутном грузовике. На сборном пункте получили новое обмундирование. Посланные в караул, обезвредили у железнодорожного моста двух диверсантов.
Во вновь сформированной части Роман Риттер воевал под Белой Церковью, затем перебросили в леса под городом Бровары, восточнее Киева. В один из дней прибыл сам маршал С. М. Будённый, командовавший Юго-западным фронтом. Формировался отряд для действий в тылу противника. Добровольцам предложили поднять руки. Маршал лично обошёл строй добровольцев, каждому жал руку и задавал вопросы. У Романа спросил, кто он по национальности – надо же, «вычислил». Еврея Риттера Будённый в отряд не включил: слишком ужасная смерть его ждала, попади он в руки врага. Зато в отряд охраны штаба фронта Романа зачислили, но вскоре опять отправили на передовую. И вновь его часть была окружена и разбита, а их группа из семи пограничников, вконец истощённых и затравленных, была настолько плотно зажата со всех сторон, что сопротивляться не было возможности. Сняли все знаки отличия и зелёные петлицы, уничтожили документы: на пограничников немцы были в особой обиде.
Попали в общую колонну пленных, быстро пополнявшуюся выловленными в лесах. Гнали пленных по 40 минут, затем перерыв на 20 минут. Как скот, загоняли в ограждённые пустыри на лугах. Когда привозили хлеб, его кидали с машины. Голодные люди бросались к машине, давя и топча друг друга. Хлеб доставался «счастливчикам», а на месте побоища подбирали растоптанных. Роман, в то время невысокий и несильный юноша, ослабленный голодом и болезнями, просто не бросался к машине, понимая, что его покалечат, и потом калеку пристрелит конвой. Питался только подобранными по дороге остатками собранной на огородах капусты, картошки, травами. Нацисты издевались над пленными, изощрённо придумывали себе развлечения. Колонну гнали к станции, где производился отбор: пленных посильней отправляли на заводы Германии, а коммунистов, евреев и списанных по здоровью уничтожали. Роману с товарищем – лётчиком удалось по пути спрятаться в огороде и затем с помощью местных жителей лесами выйти к речке Сулла и, переправившись, оказаться у своих. Направили на проверку в Харьков, оттуда – в Белгород, где формировался 92-й отдельный пограничный полк. Роман участвовал в операциях в тылу врага против штабов и техники, приходилось и ходить в разведку, и брать «языков». С товарищем, 1943 год, дивизия им. Костюшко


Фронт был под Воронежем, а штаб полка – в городе, когда Роману Риттеру, как бывшему гражданину Польши, предложили отправить его, а когда отказался – откомандировали в порядке приказа в представительство штаба Польской армии генерала Андерса, подчинявшейся правительству Польши в Лондоне во главе с Сикорским. После долгих переездов почему-то через Новосибирск под Ташкент, где их так и не приняли, группу направили в 1-ю Польскую дивизию имени Тадеуша Костюшко, формировавшуюся под Рязанью. После окончания учёбы в Рязанском училище в июле 1943 года молодой младший лейтенант был назначен командиром взвода. В первом бою дивизии имени Т. Костюшко в октябре 1943 года под Смоленском взвод получил боевое крещение, и в первых же боях Роман Риттер был ранен в шею, причём нарушение нервной системы парализовало руку.
Длительное лечение, рука заработала, и в марте 1944 года Роман Риттер, вернувшись в строй, был назначен командиром роты. Тогда же дивизию перебросили под Киев, откуда она прошла боевой путь через Украину, Польшу, Германию до Берлина. Много раз сталкивался Роман со свидетельствами зверств по отношению к его единоверцам со стороны нацистов и их украинских, польских, литовских приспешников. Да и в действиях советского командования не всё было ясно: когда рота Риттера была уже в варшавском районе Прага, польским войскам не разрешили придти на помощь героям восставшего Варшавского гетто.
В Праге Роман был снова ранен, но от госпиталя отказался.
Ему дали возможность съездить в свой родной городок Бирчу. Здесь он с горечью получил подтверждения трагической гибели буквально всей своей семьи. Его сестра Рахель, жена одного из руководителей города, была жестоко убита в подвалах гестапо, а муж её повесился в тюрьме, не выдержав зверских истязаний. Брат Ехиель бежал из гетто с подругой и ребёнком Рахель, но их, как евреев, выдали и расстреляли. В партизанском отряде погиб брат Шимон: польский отряд приспешников оккупантов уничтожил весь еврейский партизанский отряд. Родители Романа и все остальные члены семьи из гетто были отправлены в концлагерь и погибли в газовых печах. Всего нацисты уничтожили 14 его самых близких: отца, мать и всех братьев и сестёр. В больших, разросшихся, жизнеспособных семьях отца и матери только по обнаруженным документам и опубликованным спискам погибло около 850 человек. Начальник училища
Армия оставалась единственным родным домом Романа, и своим долгом перед уничтоженной семьёй он считал – довести до конца уничтожение гитлеризма. Его рота участвовала в штурме Берлина. После Победы капитан Риттер был назначен начальником школы офицерского состава в Кракове. В этот период он свои воинские обязанности совмещал с помощью еврейским деятелям искусства, в том числе в репатриации, сам участвовал в сионистском кружке по изучению иврита. В 1946 году Роман был арестован именно по подозрению в помощи сионистам. Через девять месяцев его выпустили без суда и следствия и направили руководить одним из двух портов Щецина в устье Одера. Там Роман сумел нелегально выпустить из порта три корабля с евреями в молодое Государство Израиль.
В 1951 году капитан запаса Риттер прошёл курсы командиров батальона, был возвращён в армию и назначен комбатом родной 1-й дивизии имени Костюшко. Ещё через два года он уже был командиром полка. Но у Давида не сложились отношения с командиром дивизии, почти откровенным антисемитом. И когда тот позволил себе назвать Риттера «грязным евреем», Роман выхватил пистолет. Комдив бросился к открытому окну и выпрыгнул из него, но выстрелы прогремели раньше, и он был ранен. Думая, что убил командира, Роман выстрелил в себя. Рана оказалась не смертельной, но Роман 8 месяцев пролежал в госпитале. Дело «замяли»: никому не выгодно было предавать широкой огласке антисемитизм в высших кругах польской армии. С Авраамом Коэном и Эфраимом Снэ
После возвращения в строй Риттера назначили старшим инспектором морского флота Польши, но у него уже созрело твёрдое решение о репатриации. И в 1957 году бывший полковник Польской армии Роман Риттер – в Израиле. Начинает новую жизнь под новой фамилией Ягель и с младших офицерских должностей. До него мало кто из репатриантов служил в погранвойсках. С первых же ответственных заданий Роман обращает на себя внимание. Окончив курсы командиров рот и курсы штабных офицеров полиции и проявив себя в особо важных ситуациях, Роман в короткий срок выдвигается на командные должности в погранвойсках. Воинский талант Р. Ягеля особо раскрывается во время Шестидневной войны, при захвате Туль-Карема и Калькирии. После освобождения Иерусалима был назначен губернатором Старого города. Он и после Шестидневной – в самых горячих точках, от Рамаллы до Газы. Его назначают заместителем командира полка, присваивают звание полковника. С Шимоном Пересом
С 1971 года в течение полутора десятков лет полковник Ягель – в системе Министерства безопасности. Он возглавляет службы безопасности компании Эль-Аль в ряде европейских стран и в Центральном аэропорту Израиля, одновременно занимаясь и проблемами репатриации в нашу страну. В 1985 году, уже после оформления пенсии, Ягеля направляют представителем израильской полиции в европейском Интерполе, и он работает в Германском городе Бонне до 1989 года. За это время вместе с европейскими коллегами раскрывает целый ряд преступлений. В 1986 году Р. Ягелю присвоено звание бригадного генерала. С Эхудом Бараком
Трудно перечислить боевые награды разных стран, которые по праву на груди легендарного генерала-солдата армий трёх стран: он награждён правительствами СССР, Российской Федерации, Польши, Украины, Израиля; отмечен наградами зарубежных ветеранских организаций. И трудно переоценить вклад Романа Ягеля в укрепление связей Израиля со многими европейскими странами, в том числе – по линии Союзов ветеранов войны с нацизмом. Он – организатор и участник десятков встреч и переговоров на самом высоком уровне. После кончины в 2007 году Авраама Коэна Роман Ягель продолжил дело своего друга и сподвижника, возглавив Союз воинов и партизан-инвалидов войны с нацистами, членом которого состоит много лет. С женой и сыном
1 мая генералу Роману Ягелю исполняется 86 лет. Его работоспособность удивительна, как и его жизненный оптимизм. У него – отличная семья: жена Вила; сын Давид, возглавляющий компьютерную фирму; замечательные внуки.
Во время нашей беседы меня не покидала мысль о том, что, в отличие от многих, очень уважаемых людей, в своё время совершивших подвиги и живущих воспоминаниями о них, вся жизнь Романа Ягеля – подвиг. Даже и то, как он сейчас активно борется за права инвалидов войны, что совсем нелегко. Весь его жизненный путь трудно охарактеризовать лучше, чем словами Евгения Евтушенко:
Вся жизнь моя пусть будет подвигом,
Рассредоточенным во времени.

Михаил Ринский (972) (0)3-6161361 (972) (0)54-5529955
mikhael_33@012.net.il